Важная, как мне кажется, но прошедшая почти незаметно новость: Mediascope (единый российский телеизмеритель) фиксирует снижение рейтингов пропагандистов и рост интереса к теме «экстрасенсов» (в широком смысле слова). Про пропаганду замечают, что с начала агрессии России против Украины рейтинги пропагандистов росли, и вот — снижаются. И наверно, это значит — усталость от темы войны.
Про «экстрасенсов» никак не комментируют. Что это за «магическое мышление на аутсорсе» — черт его знает.
Запах розы в цифрах
Сама по себе эта новость «было сорок девять процентов, а стало сорок три процента» — немного «конь в вакууме». Процентов от чего? Можно точно в людях. По данным того же Mediascope за 2022 год, телевизор ежедневно смотрело 63% населения России. Ну примерно 90 млн человек. То есть — если программу Екатерины Андреевой в январе 2023 года смотрело 2,5% — то это 2 миллиона человек из тех, кто смотрел телевизор? А в январе 2024 смотрело 1,6% — то это полтора миллиона? Так?
Но как гуманитарий даже я понимаю, что если главные новости на главном канале смотрит два миллиона человек максимум, то либо на этом канале ничего не понимают в бизнесе, либо у них какая-то другая бизнес-модель.
(И давайте честно — да знаем мы, какая у них бизнес-модель! Тут важно не количество зрителей, а их качество. Екатерине Сергеевне Андреевой вообще хватит одного зрителя в восьмом ряду, в восьмом ряду // и тот же зал, и то же место.)
И главное — подобная картина есть плюс-минус везде.
Низкие рейтинги пиксаровского негодяя Соловьева, Маргарита Симонян в костюме злой мачехи, которую вспоминают, только когда она предлагает бомбить Воронеж. И вспоминают-то очень ксенофобски.
Более или менее держатся кровавые клоуны-супруги Арлекин Попов и Коломбина Скабеева, а также изысканный любитель морфия Кисилев, но и у них видно снижение. Нет, не падение. Падение — когда все смотрели, а потом половина ушла. А тут смотрели два миллиона и ушло пятьсот тысяч. В масштабах страны — копейки.
То есть — не так, что эти цифры вообще ничего не отражают, но они какие-то на уровне «кипящего слоя». Вот есть мировой рынок золота, там почти все золото в мире лежит мертвым грузом в федеральных банках, и есть тонкий-тонкий слой на поверхности, где живые люди это золото покупают и продают… и вот там трагедии, драмы, изменение цены — цена вверх, цена вниз — крики «Я разорен!». Но общую массу это никак не задевает. Так и тут: есть люди в России, которые включают телевизор и идут мыть посуду, а телевизор чего-то там бубнит. И вот раньше они мыли посуду под Екатерина Андрееву, а теперь подо что-то другое.
И при этом есть совершенно идиотская проблема. Выглядит она примерно так. В начале военной агрессии был этот пресловутый опрос о восьмидесятипроцентной поддержке. Западным политикам и специалистам по России тогда, как, впрочем, и сейчас, было лень разбираться в истинных причинах произошедшего и его значении, и в общественном пространстве сложился консенсус, что это все пропаганда виновата.
Вот, мол, что бывает, если восемь лет с утра до ночи призывать войну.
До определенной степени можно даже сказать, что хор с запада, который пел «как сильна и могуча российская пропаганда» эту самую российскую пропаганду и надул. Ну если тебе сам Эмманюэль Макрон говорит, что россияне подвержены пропаганде, то будучи россиянином, ты даже посмотришь пару раз телевизор — действительно ли наши так хороши? Если в футболе, космосе и газификации страны мы безнадежно отстали, то может хоть пропагандисты у нас работают?
Ну что сказать? Это, кажется, тот единственный случай, когда уместно процитировать Павла Астахова, который как-то спросил у едва не утонувших детей: «Ну как поплавали?». Потому что, действительно, кто-то — и мы знаем такие истории, — наслушавшись этого телевизионного бреда, ушел добровольцем на фронт. И погиб.
То есть вообще, видимо, конверсия есть, но она, видимо, случайная. Если как в инстаграме (3% покупателей — очень хорошая конверсия), из двух миллионов смотрящих Екатерину Андрееву 60 тысяч ушли на фронт, то она прекрасный пропагандист. Но это сомнительно. Во-первых, потому что эти 60 000 было бы видно, а мы пока видим усталых мужиков, которым надо закрыть кредиты. А во-вторых — как было сказано выше, — в этой бизнес-модели KPI не так считают, не телами мобилизованных.
А что там в потустороннем?
Поэтому сам факт снижения телерейтингов пропаганды не так интересен, как-то, куда этот рейтинг ушел.
Философ Жиль Делез в статье 1955 года «Инстинкты и институты» пишет, что именно желание есть первопричина, формирующая институты. Желание, понятно, в психоаналитическом смысле. Если мы фиксируем интерес (желание) к теме экстрасенсов, значит, с обществом что-то происходит, причем с обществом как набором институтов. Этот интерес — ответ на какой-то запрос. Остается только понять — какой.
Мне кажется, здесь есть два слоя.
Первый слой весь прошлый год описывала антрополог Александра Архипова. Она много исследовала и много говорила о магических практиках, появившихся у солдат в окопах на фронте. Магических практик стало очень много. Настолько много, что они попали в поле зрение ученых. Выводы подтвердили известное давно: в ситуации, когда ты не способен контролировать окружающую реальность и прогнозировать будущее, ты обращаешься к магическим практикам.
Ну, а так как связь с окопами не прервана — эти практики, тем или иным путем, должны были прийти в Россию. Но и тут тоже — расцвести они могут на почве неуверенности и потери контроля. Если мы задавались вопросом, когда же россияне поймут, что идет война — то, как бы странно это ни звучало, интерес к экстрасенсам демонстрирует нам, что война пришла. И это такой способ о ней не говорить, но говорить.
Хотя здесь цифры тоже плохо бьются. Если это воронка продаж (можно такое сравнение привести?), то небольшое количество мобилизованных, подверженных магическим практикам, повлияет на еще меньшее количество родственников, оставшихся дома, а те привлекут еще меньше соседей. Рейтинги шоу-экстрасенсов этим не сделаешь.
Поэтому и должен быть второй слой
Есть такой миф — обычно его используют элиты для обоснования своего элитного положения — об избранности и некотором специальном предназначении. То, что мы здесь, говорят они, наверху — это не случайность. Это потому, что мы особенные. Мы более талантливые, более сильные, более утонченные. У нас благородство в каждом жесте. И мы покажем вам это, говорят они. Видите, говорят они, какая у нас особенная одежда? Особенные дома, машины, еда и часы? Вот. Это и делает нас элитами.
Ну понятно, что при определенном старании — или не брезгливости к подделкам — часы ролекс это не большая проблема. Через пару итераций, когда элиты сталкивались с тем, что их статус подвергается сомнению, а два ролекса на себя не наденешь, в качестве стратегии отделения себя от черни выбирается «сделать шаг назад».
Исследовательница Энн Холландер в книге «Взгляд сквозь одежду» приводит пример такого «шага назад». До изобретения станка, который автоматически наносит рисунок на ткань, хлопок с рисунком был более дорогой тканью. Это все ручная работа. Один мастер за день может сделать восемь метров ткани в цветочек. На одно платье нужно много метров. Дорого.
Поэтому было четкое разделение — богатая женщина вся нарядная в горошек, а ее прислуга — в скромном однотонном платье.
Но когда появляется станок, который этот рисунок наносит на ткань автоматически, хлопок с цветочками стремительно дешевеет и уже все кухарки, и горничные, и судомойки и тем более девушки легкого поведения могут себе позволить сшить такое же как у вон той богатой дамы.
В английской карикатуре есть целое десятилетие, где повторяется один и тот же сюжет — мужчина приходит с визитом и из-за платья путает хозяйку и горничную.
Именно в этот момент, пишет Энн Холландер, элиты и делают «шаг назад». Они говорят — хорошо. Пусть вот эти цветные и нарядные платья достаются простолюдинам, мы же — люди с тонким вкусом — выберем себе однотонные платья. Отзвук того решения (а это рубеж XVIII-XIX веков) мы слышим до сих пор: каждый раз, когда женщина сегодня собирается на формальную светскую вечеринку, она выбирает именно однотонное платье без рисунка.
Это механизм. Теперь вернемся в Россию.
В России, мы знаем, элиты — люди местами совершенно случайные. Но им, как и всем другим элитам, нужно демонстрировать, что их положение таково не потому, что так случайно сложились обстоятельства, а это их ангел поцеловал.
Общество всегда смотрело на эти попытки с подозрением и иронией (потому что мы все застали савецкий саюз и ваши утверждения что вы учились в Швейцарии и еще при Хрущеве отдыхали летом в Биарице — вообще-то п%деж чистой воды) и при любом удобном случае тыкало пальцем: все расследования о детях и домах (дурное воспитание и отвратительный вкус), ворованном имуществе (бездарность и неэффективность), все указания на необразованность и безграмотность (Рогозин и Мединский рассуждают о 28 панфиловцах и Зое Космодемьянской), кажется, в конце концов, привели к тому шагу назад, который мы сегодня обозначаем как мракобесие.
Вера в нумерологию, история с шаманом Габышевым и «Троицей» Рублева, Песков с брелоком от вируса, мощи от владельца «Мутабора», Валерия Касамара с гадалкой и так далее и далее. Все это вместе — дикое мракобесие — вполне может быть прочитано именно как репрезентация элитного статуса.
Да. В остальном мы, может быть и так себе — но зато у нас особенная связь с потусторонним, духи (или что у них там) нам благоволят, Фортуну держим за волосы.
И это до определенной степени смелое решение — могли бы, например, как Толстой опрощаться, а они вместо этого шагнули вниз по эволюционной лестнице. Не каждый на такое решится.
Последняя в кассу
Борис Абрамович, понятно, кокетничал в том интервью, но сама мысль кажется верной. Чтобы сопротивляется мракобесию нужны силы. Отстаивать очередной парк от церкви шаговой доступности с блек-джеком и складом наркотиков — для этого нужны силы, а общество устало.
Интерес к экстрасенсам (действительно очень широкое понятие — до определенной степени и инфобизнес Блиновской — тоже вариант гадалки) — это не только попытка магическим способом если не привести мир в порядок, или заговорить его дальнейший распад, но и попытка остаться базово нормальным и встроится в эту поехавшую реальность.
Совсем грубо говоря :если твой президент и его элиты верит в гадалок, шаманов и нумерологию (не последние люди, чего уж, вдруг работает) — чтобы оставаться частью общества, быть нормальным и институализированным, тебе тоже имеет смысл, как минимум разобраться, в чем там дело.
Вдруг повезет.
