Направлений у споров несколько.
- Раз уж пресловутый «потолок цены» не оказал заметного воздействия на российский нефтяной экспорт, то можно ли усилить санкции путём включения десятков так называемых «теневых» танкеров в «чёрный список»?
- Напугают ли «вторичные санкции» покупателей российской нефти в Индии, Китае и других странах?
- Сработает ли обещание Трампа нарастить американскую добычу нефти, обрушить цены энергоносителей и нажать этим на Путина так, что тот будет вынужден прекратить войну?
- Сможет ли Трамп договориться с саудовцами и их партнёрами о развале картеля ОПЕК+ и затоваривании мирового рынка дешёвой нефтью ради вытеснения с него России?
- Сможет ли Европа отказаться от импорта сжиженного природного газа с Ямала? (Сразу заметим, что смысла в таком отказе с точки зрения цели санкций нет никакого: российский бюджет не получает от этих поставок ни роялти, ни экспортной пошлины.)
Ответить на эти вопросы утвердительно пока невозможно.
Намерения новой американской администрации расплывчаты и в целом неясны. Евросоюз испытывает тяжелейшие муки каждый шесть месяцев, когда подходит срок продления ранее утвержденных санкций. Единства нет, и европейские санкции могут попросту испариться, если для продления не соберут консенсус. А в России между тем находят все новые и новые пути обхода всяческих запретов. Если темпы загрузки танкеров в балтийских и черноморских портах и снизились немного, это явление может опять оказаться временным и даже краткосрочным.
В целом можно констатировать, что обсуждаются не основополагающие цели и принципы санкций, а такие детали, которые можно без особой натяжки назвать малозначимыми.
Цель введения санкций — остановить агрессора, и об этом спорящие постоянно забывают. Им стоило бы признать, что экономические меры против России никак не содействуют достижению поставленной цели. Да, они ослабляют российскую экономику, однако боевые действия против Украины прекратить не могут. Главные причины такого провала обозначить несложно:
- Во-первых, интеграция российской экономики в мировую экономическую систему настолько велика, что десятки стран, не участвующих в санкционном режиме, готовы поддерживать и развивать торговые связи с Россией, невзирая на угрозу «вторичных» санкций.
- Во-вторых, инициаторы санкций ограничены в действиях такой «красной линией», как нежелание доводить дело до крушения путинского режима. На Западе боятся хаоса и анархии в огромной стране, обладающей ядерным оружием.
- В-третьих, ещё одним ограничением для введения радикальных мер против России Западу мешают соображения имиджевого гуманитарного характера. Никто не хочет признать, что санкции бьют не столько по режиму, сколько по населению. Никто не желает быть обвинённым в том, что в долгосрочной перспективе санкции делают Россию отсталой и неконкурентной участницей мирового рынка. Об этой стороне санкционного режима говорить не принято…
- И в-четвёртых, на Западе не вполне понимают, с кем они имеют дело в Москве. Считается, что российский руководитель может прекратить войну под давлением таких аргументов, как катастрофическое ухудшение национальной экономики и политическая изоляция. Однако нормальная логика, как показывает опыт, на Путина не действует. Он не готов к схемам урегулирования проблем по принципу win-win, когда обе стороны идут на взаимные уступки и обе в итоге выигрывают: любые уступки, по его убеждению, делают из него лузера.
В этих условиях единственным способом воздействия на российское руководство становятся не экономические меры, а военное решение. Сценарий, в котором новая администрация США наконец поймет, с кем она имеет дело, и осознает бесплодность экономических аргументов в общении с Путиным, выглядит все более реалистичным.
Для начала американцы могут разрешить украинцам наносить удары по нефтеэкспортным объектам России — таким, как морские терминалы и ведущие к ним трубопроводы: в конце концов, в мире нет сегодня угрозы нефтяного дефицита, и уход с рынка значительной части российской нефти серьезного урона не нанестет.
А дальше — если Кремль будет по-прежнему выдвигать неприемлемые условия прекращения военных действий — возможно и расширение военных мер, начиная с закрытия воздушного пространства над Украиной силами НАТО и более активной поддержки украинских вооруженных сил.
Войну в центре Европы надо прекращать не охотой за мифическими «теневыми» танкерами, а силовым воздействием на агрессора, который другого языка не понимает.
